08.05.2012 в 20:34
От автора заявки: Персы male, пожалуйста)
так точно капитан!
правда не уверена ,что вам понравится
861 слово
читать дальше- ...серьёзные приступы паранойи. Вы понимаете, что это не шутки? Ему, как минимум, нужно пить успокоительное несколько раз в день, иначе организм просто не выдержит. Добавьте к этому недостаток массы тела. Он отказывается от еды, верно?
- Да. - Хмуро отвечает врачу Габен.
- Если так пойдёт дальше, то придётся положить его в клинику, где его будут кормить искусственно и...
- Не надо клиник. Я справлюсь сам, уверяю вас.
- Я вам верю, но, боюсь, вы не совсем понимаете суть его проблемы...
И снова объяснения. Габен тяжело вздыхает, он уже давно всё понял, с самого начала, с того самого момента, когда Гек начал вести себя странно. Первое время это было почти незаметно, но постепенно переросло... Он перестал выходить на улицу, его уволили с работы, спит он всего два-три часа в сутки, и то - когда просто отрубается сознание. Про отказ от еды доктор упомянул уже несколько раз. Он говорил это всё так спокойно, будто каждый день с таким сталкивается. Габен спокоен не был.
Сегодня с утра он спровоцировал приступ сам... пытался накормить Гексли завтраком. И вот что из этого получилось. Дуал сейчас лежит на кушетке, обколотый снотворным вместе с успокоительным. Спит. Отросшие рыжие волосы в беспорядке, сам бледный, щёки впавшие...
- Я отпускаю его сейчас домой под вашу ответственность; все рекомендации и рецепт лекарств написал в карточке, а если будут проблемы - звоните сразу же. И, прошу вас, будьте осторожны и внимательны. Лекарства пока что не столь важны, как его социальная адаптация. Говорите с ним, поите его успокоительным, убеждайте, что всё это лишь его фантазии. Это может подействовать, пока паранойя не переросла в другую стадию, а там и шизофрения не далеко.
Габен в это не верит. Не может такого случиться с его Гексли. Просто не может.
- Он будет спать ещё часов шесть.
Габ кивает, поднимает дуала на руки с кушетки и выносит в коридор. Они медленно идут к машине, где он укладывает любовника на заднее сиденье, сам садится за руль, и они выезжают с больничной стоянки.
Домой доезжают без приключений и даже без пробок.
Гексли действительно спит очень долго и просыпается только глубокой ночью, около трёх. Габен знает это, потому что сам тут же проснулся от шебуршания рядом на постели.
- Габ... ты спишь?
- Нет. - И сразу же: - Как ты себя чувствуешь?
- Устал очень.
Мастер тянется к светильнику, свет загорается, и Гексли жмурится. Он выглядит... странно. Как-то слишком беззащитно.
Глаза большие и влажные, кожа белая, волосы растрепались, губы опухшие... Он кусает их постоянно последний месяц, часто до крови, и сам этого не замечает, а потом, когда видит в зеркале, пугается.
- Может, ещё поспишь?
- Нет, не хочется больше...
Сейчас он вроде бы в порядке, но Габ понимает, что ему больше не спать сегодня, потому что уже через полчаса Гексли станет... нехорошо. Откуда взялась эта паранойя? С чего?
В этот раз он продержался дольше. Был нормальным почти час. А потом началось...
Советчик переставал говорить, постоянно оборачивался, прислушивался, вздрагивал.
В итоге через час он забился в дальний угол комнаты, обнял руками колени, опустил голову и сидел так.
Габен не выдержал.
- Гексли. - Он специально сказал это громко, чтобы дуал услышал и не пугался. Тот поднял голову и посмотрел на него, но ничего не сказал. Мастер подошёл ближе и сел рядом с ним на пол. Вернее, перед ним.
- Гексли, неужели ты правда не видишь, что с тобой что-то не так?
- Вижу... - Очень тихо. - Но ничего не могу с собой поделать. У меня сердце колотится быстро-быстро, мне страшно, Габ, очень страшно...
- Чего ты боишься?
- Я... я не знаю. Просто мне кажется, что за мной следят... на меня смотрят... мне хотят сделать что-то плохое... Это ощущение не покидает меня...
- Я ведь рядом с тобой.
Ответа не последовало, но Габен сам понимал, что и его Гек тоже боится. Его действий. Он не виноват в этом. Они оба не виноваты...
Руки советчика дрожат, а щёки мокры от слёз.
- Я, кажется, сошёл с ума...
Мастер обнимает его, крепко прижимает к себе и с радостью чувствует, что дуал обнимает его в ответ, жмётся, тонкими ладошками сжимает свитер на его груди и плачет. Совсем тихо, почти неслышно.
- Нет... это пройдёт. Всё пройдёт. Ты просто не теряйся. Не уходи в себя. Верь мне. Я защищу тебя от всего. Никто не причинит тебе зла. Просто поверь, пожалуйста. Это трудно, я знаю, но постарайся...
Советчик ничего не отвечал, только продолжал плакать, уже громко, со всхлипываниями, и у Мастера сжимается сердце от того, что он не может сейчас ничего сделать.
Гексли успокаивается через двадцать минут. В прямом смысле. Он перестаёт плакать, прекращает оглядываться и паниковать. И он не отказывается от еды, к великой радости.
Габен вновь не идёт на работу. В конце-концов, он сам себе начальник и может доделать проект дома.
Вскоре встаёт солнце. Медленно и очень красиво. Габен наблюдает это зрелище, прижимая к себе дуала. И впервые за долгое время он более или менее спокоен.
Мастер понимает, что это только первый шаг... Нет, даже полшага на пути к выздоровлению. Но всё же он сделан. И дальше они пойдут уже вместе, в одну ногу.
URL комментариятак точно капитан!
правда не уверена ,что вам понравится
861 слово
читать дальше- ...серьёзные приступы паранойи. Вы понимаете, что это не шутки? Ему, как минимум, нужно пить успокоительное несколько раз в день, иначе организм просто не выдержит. Добавьте к этому недостаток массы тела. Он отказывается от еды, верно?
- Да. - Хмуро отвечает врачу Габен.
- Если так пойдёт дальше, то придётся положить его в клинику, где его будут кормить искусственно и...
- Не надо клиник. Я справлюсь сам, уверяю вас.
- Я вам верю, но, боюсь, вы не совсем понимаете суть его проблемы...
И снова объяснения. Габен тяжело вздыхает, он уже давно всё понял, с самого начала, с того самого момента, когда Гек начал вести себя странно. Первое время это было почти незаметно, но постепенно переросло... Он перестал выходить на улицу, его уволили с работы, спит он всего два-три часа в сутки, и то - когда просто отрубается сознание. Про отказ от еды доктор упомянул уже несколько раз. Он говорил это всё так спокойно, будто каждый день с таким сталкивается. Габен спокоен не был.
Сегодня с утра он спровоцировал приступ сам... пытался накормить Гексли завтраком. И вот что из этого получилось. Дуал сейчас лежит на кушетке, обколотый снотворным вместе с успокоительным. Спит. Отросшие рыжие волосы в беспорядке, сам бледный, щёки впавшие...
- Я отпускаю его сейчас домой под вашу ответственность; все рекомендации и рецепт лекарств написал в карточке, а если будут проблемы - звоните сразу же. И, прошу вас, будьте осторожны и внимательны. Лекарства пока что не столь важны, как его социальная адаптация. Говорите с ним, поите его успокоительным, убеждайте, что всё это лишь его фантазии. Это может подействовать, пока паранойя не переросла в другую стадию, а там и шизофрения не далеко.
Габен в это не верит. Не может такого случиться с его Гексли. Просто не может.
- Он будет спать ещё часов шесть.
Габ кивает, поднимает дуала на руки с кушетки и выносит в коридор. Они медленно идут к машине, где он укладывает любовника на заднее сиденье, сам садится за руль, и они выезжают с больничной стоянки.
Домой доезжают без приключений и даже без пробок.
Гексли действительно спит очень долго и просыпается только глубокой ночью, около трёх. Габен знает это, потому что сам тут же проснулся от шебуршания рядом на постели.
- Габ... ты спишь?
- Нет. - И сразу же: - Как ты себя чувствуешь?
- Устал очень.
Мастер тянется к светильнику, свет загорается, и Гексли жмурится. Он выглядит... странно. Как-то слишком беззащитно.
Глаза большие и влажные, кожа белая, волосы растрепались, губы опухшие... Он кусает их постоянно последний месяц, часто до крови, и сам этого не замечает, а потом, когда видит в зеркале, пугается.
- Может, ещё поспишь?
- Нет, не хочется больше...
Сейчас он вроде бы в порядке, но Габ понимает, что ему больше не спать сегодня, потому что уже через полчаса Гексли станет... нехорошо. Откуда взялась эта паранойя? С чего?
В этот раз он продержался дольше. Был нормальным почти час. А потом началось...
Советчик переставал говорить, постоянно оборачивался, прислушивался, вздрагивал.
В итоге через час он забился в дальний угол комнаты, обнял руками колени, опустил голову и сидел так.
Габен не выдержал.
- Гексли. - Он специально сказал это громко, чтобы дуал услышал и не пугался. Тот поднял голову и посмотрел на него, но ничего не сказал. Мастер подошёл ближе и сел рядом с ним на пол. Вернее, перед ним.
- Гексли, неужели ты правда не видишь, что с тобой что-то не так?
- Вижу... - Очень тихо. - Но ничего не могу с собой поделать. У меня сердце колотится быстро-быстро, мне страшно, Габ, очень страшно...
- Чего ты боишься?
- Я... я не знаю. Просто мне кажется, что за мной следят... на меня смотрят... мне хотят сделать что-то плохое... Это ощущение не покидает меня...
- Я ведь рядом с тобой.
Ответа не последовало, но Габен сам понимал, что и его Гек тоже боится. Его действий. Он не виноват в этом. Они оба не виноваты...
Руки советчика дрожат, а щёки мокры от слёз.
- Я, кажется, сошёл с ума...
Мастер обнимает его, крепко прижимает к себе и с радостью чувствует, что дуал обнимает его в ответ, жмётся, тонкими ладошками сжимает свитер на его груди и плачет. Совсем тихо, почти неслышно.
- Нет... это пройдёт. Всё пройдёт. Ты просто не теряйся. Не уходи в себя. Верь мне. Я защищу тебя от всего. Никто не причинит тебе зла. Просто поверь, пожалуйста. Это трудно, я знаю, но постарайся...
Советчик ничего не отвечал, только продолжал плакать, уже громко, со всхлипываниями, и у Мастера сжимается сердце от того, что он не может сейчас ничего сделать.
Гексли успокаивается через двадцать минут. В прямом смысле. Он перестаёт плакать, прекращает оглядываться и паниковать. И он не отказывается от еды, к великой радости.
Габен вновь не идёт на работу. В конце-концов, он сам себе начальник и может доделать проект дома.
Вскоре встаёт солнце. Медленно и очень красиво. Габен наблюдает это зрелище, прижимая к себе дуала. И впервые за долгое время он более или менее спокоен.
Мастер понимает, что это только первый шаг... Нет, даже полшага на пути к выздоровлению. Но всё же он сделан. И дальше они пойдут уже вместе, в одну ногу.